Почему мы ругаемся?

Как и когда некоторые слова стали нецензурными?

Деклассированная лексика не зря носит свое название, отправляя нас к людям невысокой культуры, а то и вовсе к маргиналам. Тем не менее, эти слова известны каждому: от академика, до школьника. А некоторые исследования показывают, что нецензурная брань известна даже многим резидентам детских садов. В мире не нашли еще языка, в котором не было бы «запретных» слов или выражений. Даже в диалектах тихоокеанских племен есть слова, заставляющие краснеть обнаженных дикарей. В западных языках же, ругательства столь разнообразны, что становятся объектами научного интереса. Издаются целые словари и энциклопедии нецензурных выражений. И все же, откуда в человеческой культуре появился феномен запрещенных слов?

Исследователь из Оксфордского Университета, эксперт по средневековой литературе Мелисса Мор, утверждает, что ругаются люди уже тысячи лет. Причем слова, которые используют для выражения сильных эмоций, остаются практически неизменными. Древние римляне выражались при помощи слов, описывающих сексуальные табу, а с распространением христианства, бранными стали упоминания имени христианского бога «в суе». В средневековье христиане искренне верили, что проклятья причиняют физическую боль Иисусу Христу, который сидит рядом со своим отцом, где-то в раю. Популярные в то время ругательства напрямую упоминали какую-то часть тела: «Божьи кости!», «Божьи ногти!» и согласно верованиям католиков, запускали магический процесс, сходный евхаристии (обряд «превращения» священником хлеба в плоть бога, а вина в его кровь). Такое отношение к сакральной фигуре, разумеется, осуждалось обществом.

Со временем, бранные слова все больше табуировались. Как считает эксперт Мор, это связанно с научным прогрессом и развитием медицины. После многих вспышек чумы и холеры, европейцы наконец-то научились видеть связь между нечистотами и плохим здоровьем. Отходы человеческой жизнедеятельности стали убирать за пределы места жительства, а вместе с крысами на задворки выехали и «грязные слова», которые суеверные люди наделяли сверхъестественной силой. Наконец, у людей появилось больше личного пространства, а вместе с приватностью стало развиваться и усложняться понятие стыда.

В викторианскую эпоху, развивающийся европейский средний класс, намеренно исключал из лексикона недостойные слова. Люди, пытаясь добиться расположения в обществе, стремились показать контроль над собой и своей речью. Всем нам знаком образ чопорного англичанина, в чистом костюме, с чашкой чая, под портретами своих предков. Конечно, невозможно представить, что этот сэр начнет костерить Бэрримора или поминать по матушке миссис Хадсон. Таким образом, леди и джентльмены пытались показать, что они не принадлежат более к рабочим низам.

В русской культуре, табуированная лексика, так же имеет два подвида: слова, связанные с человеческой жизнедеятельностью, и упоминание различных персонажей авраамических и языческих верований (Бога, дьявола, лешего и тд). И то, и другое, может иметь более-менее литературную форму и совсем недопустимую к произнесению, например, в школе или на телевидении. Причем, ни для кого не секрет, что этот лексикон не нов, и им не брезговали даже такие величайшие мастера языка как Пушкин, не говоря уж о менее изящных творцах века Серебряного.

Исследователи утверждают, что многие русские ругательства пошли от старославянских «заклинаний» и «заговоров», которые в свое время были вполне приемлемы обществом, но с экспансией христианства ушли в подполье. Даже под страхом наказания, народ не оставил вековых традиций, и шепотом поминал чертей, леших и все остальное. В последствии, конечно, религиозный подтекст из слов выветрился, а окрас запретности остался. Многие русские люди, даже те, кто не использует брань в своей речи, склонны гордиться разнообразием и емкостью выражений. В народе ходят байки о том, что во время Великой Отечественной Войны, приказы летчикам отдавались исключительно руганью, что помогало оперативности и слаженности действий, и, к тому же, не поддавалось переводу вражеских шпионов. Часто можно слышать, сказанное с неподдельной гордостью: «У нас-то вон сколько слов и ***, и *****. А у них одно только F***.» Это, разумеется, не совсем точно, хотя приставочно-суффиксальное русское словообразование предоставляет массу возможностей для словотворчества.

Свобода слова и послабление цензуры, немного развеяли зловещую ауру слов-проклятий. В Советские времена немыслимо было услышать с экрана обиходное название gluteus maximus, тогда как сегодня, есть целые передачи, в которых, кажется, других слов совсем не употребляют. Поп-звезды ругаются как сапожники и им вторят политики. Причем не только одиозные законодатели, но и чиновники высочайшего уровня. Не так давно, в интернете популярностью пользовалось видео, на котором министр иностранных дел РФ нецензурно выражается на встрече с главной МИД Саудовской Аравии.

Надо сказать, что даже лидеры величайших держав не брезгуют ругнуться разок-другой. Так Владимир Путин обещал «мочить врагов в сортире», а Барак Обама разобраться «whose ass to kick» (досл. кого пинать под зад). Является ли ругань показателем культуры самих политиков, или это спланированные имиджмейкерами акции, в любом случае, это отражает действительность: нецензурная лексика часть нашей жизни. Плохо это или хорошо? На эти вопросы у исследователей уже есть ответы.

Какой эффект оказывают бранные слова на говорящего и слушающего? Кто сквернословит больше?

Профессор Тимоти Джей из Массачусетского гуманитарного колледжа, сравнил использование ругательств с клаксоном машины: «Мы ругаемся по тем же причинам, по которым давим на гудок. Чтобы выразить свою злость, радость, удивление, разочарование и даже восторг». Две трети ругательств, согласно исследованию Джея, приходятся на негативные эмоции. Они используются, чтобы оскорбить, унизить и деморализовать объект высказывания.

Однако, бранные слова, также играют положительную роль, которая недооценивается обществом — уверен профессор. Являясь катартическим средством, ругательства помогают освободиться от чувства гнева, выпустить пар и даже притупляют физическую боль. Эффект этот знаком каждому из нас. Редкий человек, ударившись локтем, не скажет чего-то, что не понравилось бы Мерри Поппинс. Нецензурные выражения, также, могут заместить физические проявления насилия. Что лучше: получить кулаком или услышать гадость?..

Абсолютно отдельно стоит упомянуть совершенно позитивную сферу применения сквернословия — комедийную. Сложно представить военный юмор или шутки работяг, выдержанные в слоге Льва Толстого. И гусарские анекдоты не были бы такими веселыми, если бы не «соленые» словечки, заставляющие и краснеть, и млеть придворных дам. Так сегодня, каждый сатирик, комик или просто острослов имеет в запасе шутку, которая не звучит без грубых выражений. И тем сильнее реакция на нее, чем неожиданнее и крепче словцо.

Тем же, кто не приемлет скабрезностей, стоит забыть о просмотре шедевральных культовых фильмов Квентина Тарантино и Гая Ричи, в которых герои Брэда Питта, Джона Траволты, Джорджа Клуни, Умы Турман и Джейсона Стейтема употребляют по пять матов в предложении из семи слов. Русскоязычный зритель, кстати, прекрасно знает, что фильмы эти лучше смотреть в «правильном» переводе от студии «Полный Пэ», которые не упустят ни смысла, ни интонаций, переведя всю ругань скрупулезно.

Молодые люди ругаются больше, чем более зрелые. Как отмечает Джей в своей монографии, это происходит не потому, что «молодежь отбилась от рук», а потому, что в этой среде превыше всего ценят эмоциональность и быстроту общения. Все знают — молодежный сленг изобилует сокращениями, редукциями и фразовыми метонимиями. В письменной речи, особенно в сети, молодые люди используют большое количество графики («смайлики») и очень любят «мемы» (в данном случае — графические или фразовые аллюзии к чему-то всем понятному). Все это преследует две простые цели: выразиться максимально понятно и быть понятым максимально быстро. Ругательства, в этом контексте, становятся практически незаменимыми. «Это замечательный концерт!» совсем не то же самое, что «Это о***й концерт!». Последний вариант гораздо лучше передает эмоции и посыл.

Как часто мы ругаемся? Джей говорит, что брань составляет от 0,03% до 0,07% всех слов человека, произнесенных им за всю жизнь. Казалось бы, не очень много, но для сравнения, личные местоимения человек произносит в 0,1% случаев говорения. Так что, ругаемся мы много. Те, кто делает это чаще, оказываются в большинстве своем экстравертами, чаще проявляют признаки доминантной личности, а также более склонны к проявлениям враждебности. Вопреки распространенным стереотипам, Джей не нашел корреляции между социальным положением, уровнем образования и употреблением нецензурщины. Разнится только степень самоконтроля. Более образованные люди, стараются не сквернословить при посторонних, лицах другого пола и бизнес-партнерах, предпочитая компании друзей для подобных выражений. Умение интуитивно выбирать социальный контекст для произнесения бранных слов, отличает более интеллектуальных людей.

Итак, оказывается, ругательные слова широко распространены между всеми народами, нациями, полами, возрастами и слоями населения Земли. Их использование имеет множество применений и, порой, даже несет практическую пользу. Феномен продолжает исследоваться с самых разных сторон, например, с физиологической: ученые Кембриджа хотят знать, какие изменения происходят в мозге, ругающегося человека?.. Что ж, это обещает быть о***но интересно.